– По-моему, у нас уже все есть. Именно из-за него Стефани выгнала Анну. Она сказала, что ждала от него неприятностей и пыталась не допустить этого в своей квартире.

– Прекрасно, но надо пройти все это еще раз. И пройти как следует. Нам нужно доказать, что Родни выбрасывал мусор. И что он был хорошо знаком с устройством комплекса.

– Понятно.

– Кроме того, мы должны прояснить все с Анной и убедиться, что это не она устроила поджог.

– В отместку за изгнание? Пожалуй.

– Я хочу, чтобы ты провела со Стефани этот разговор. Ты уже установила с ней контакт. К тому же вы обе жили в одном доме, и в нужный момент ты можешь это обыграть.

– Ладно. Я разговаривала с ней по-испански.

– Вот и отлично, продолжай в том же духе. Я буду держаться сзади, а если захочу что-нибудь спросить, отведу тебя в сторону.

– Идет.

– И еще одно. Надо узнать, как она познакомилась с Анной Ачеведо. Откуда та появилась у нее в квартире? Не встречалась ли Перес с кем-нибудь из этой троицы в следующие двадцать лет?

– На последний вопрос она уже ответила. Но я спрошу еще раз.

Босх посмотрел на Сото и увидел, что она записывает его вопросы в маленький блокнот, точь-в-точь такой же, как у него. Раньше он его не замечал.

Через пять минут детективы подъехали к автостоянке возле «Ралфса». Супермаркет находился на Третьей улице в Вермонте. Несмотря на ранний час, стоянка была забита машинами. Босх решил, что многие из покупателей возвращались домой после ночной смены и заскочили в магазин по пути домой.

В кабинете менеджера они спросили Стефани Перес, и их отправили в плодоовощную секцию, где она работала заведующей. Перес оказалась пухлой невысокой женщиной в слишком просторной униформе. Хотя Сото заранее предупредила ее о визите, Стефани заметно нервничала: похоже, ее беспокоило, что детективы явились к ней прямо на работу. Люсия поинтересовалась, нет ли у них какого-нибудь тихого местечка, где они могли бы поговорить. Перес кивнула и провела их в бытовку, расположенную в дальней части магазина. Поскольку смена только началась, в помещении было пусто.

Стефани спросила, можно ли ей говорить по-испански, и Босх одобрительно кивнул: свидетель должен чувствовать себя максимально свободно и комфортно. Сото попросила у Перес разрешения записать их разговор и положила на столик телефон, включив функцию диктофона. На самом деле согласия на запись не требовалось: Босх мысленно отметил, что потом надо будет сказать об этом Сото.

Женщины начали разговор, и Босх попытался следить за диалогом. По-испански он понимал гораздо лучше, чем говорил. Но очень скоро он полностью утратил нить беседы, различая только отдельные слова, а потом его отвлек завибрировавший телефон. Гарри вытащил его из кармана и взглянул на экран: звонил капитан Краудер. Он дал звонку переключиться на голосовую почту и снова вернулся к разговору, хотя почти ничего не понимал.

Минут через двадцать Сото повернулась к Босху и сообщила:

– Свидетельница хочет посмотреть на фотографии.

Гарри на минуту задумался. Это был важный момент. Если Перес не узнает сотрудников «ЭЗ-банка», этот факт потом используют в суде. Но времени для раздумий уже не оставалось.

– Хорошо, – ответил он наконец. – Пусть посмотрит.

Сото достала стопку фотографий, состоявшую из трех отдельных папок. В каждой находилось фото одного подозреваемого вместе с пятью снимками других людей примерно того же возраста и цвета кожи. Фотографии были распределены по окошкам, размещенным на большом листе картона. Для начала решили выбрать самый легкий вариант – Анну Ачеведо. Люсии не удалось найти ее действующие права ни в Калифорнии, ни в соседних штатах. Хотя этот факт вызывал беспокойство, ведь местонахождение Ачеведо оставалось неизвестным, зато Сото могла использовать старое фото с водительских прав времен ее работы в «ЭЗ-банке». Все это облегчало опознание Анны Ачеведо.

Сото вынула лист со снимками шести латиноамериканских женщин. Перес немедленно ткнула пальцем в фото Ачеведо:

– Это Анна.

– Отлично, – кивнула Люсия.

Она вытащила указанное фото из окошка и попросила Перес расписаться в этом месте с обратной стороны листа, чтобы подтвердить свой выбор. Когда свидетельница расписалась, Сото убрала фотографии обратно в папку и отложила ее в сторону. Потом достала новый лист, на этот раз с шестью мужчинами восточноевропейской внешности. Перес склонилась над столом и некоторое время изучала лица, прежде чем постучать пальцем по снимку Максима Бойко.

– Это Макс, – заявила она.

Сото повторила ту же процедуру с извлечением фото и подписью.

Наконец настал ключевой момент. Сото молча взяла последний лист и положила перед Перес. Во время демонстрации снимков она не произнесла ни слова. Люсия знала, что в этот момент лучше совсем не общаться с собеседницей, даже с помощью жестов, поскольку любой знак с ее стороны может быть расценен как давление на свидетеля. А это приведет к тому, что его показания будут оспорены в суде.

Перес снова наклонилась вперед и стала рассматривать снимки: теперь перед ней было шестеро белых мужчин в возрасте от сорока лет, все коренные американцы. Босх знал, что существуют разные теории насчет того, как люди опознают людей другой расы и какие при этом могут возникать ошибки. Но сейчас это не имело никакого значения. Все, что им оставалось, это молча ждать. Если все получится как надо, адвокатам потом будет не к чему придраться.

Перес изучала фото почти целую минуту, потом медленно указала на один из снимков.

– Вот он, – произнесла она. – Это Родни.

Детективы обменялись взглядами, и Люсия снова попросила Перес поставить подпись. Это действительно был Родни Барроуз.

– Я должен перезвонить капитану, – шепнул Гарри своей напарнице. – Заканчивай здесь и возвращайся в машину.

Босх поблагодарил Перес за то, что она согласилась уделить им время, и, пройдя через магазин, вышел на стоянку. По дороге он прослушал голосовое сообщение, оставленное Краудером. «Гарри, это капитан Краудер. Я жду твой отчет, и давай без фокусов. Позвони мне. Немедленно».

Босх сел за руль и завел мотор. На улице было прохладно, а ему хотелось погреться. Он позвонил капитану по прямой линии.

– Ты где, Гарри? – спросил Краудер вместо приветствия.

– Работаю в городе, – ответил Босх. – Тут кое-что намечается.

– Меня это не волнует. Я хочу услышать твой отчет по Мерседу. Что у тебя есть? Надеюсь, новости хорошие.

Глава 30

Пока Босх отчитывался по телефону, Сото вернулась в машину, и через пару минут они двинулись обратно в офис. По дороге Люсия вкратце подвела итоги допроса Перес, а Гарри поведал о своем разговоре с Краудером. Вначале тот был недоволен задержкой с делом Орландо Мерседа, но потом сменил гнев на милость, узнав, что Босх и Сото близки к раскрытию более крупного дела о пожаре на Бонни-Брае. И все это благодаря анонимному звонку, поступившему на «горячую линию» от неизвестного доброжелателя.

– Кстати, о Краудере, – добавил Босх. – Перед тем как поехать на завтрак, я высажу тебя у офиса. Капитан сказал, что отдел по связям с общественностью одобрил твое интервью с репортером из «Ла Опиньон». После смерти Орландо Мерседа прошла уже неделя, и они хотят узнать, как идут дела. Я попросил его устроить встречу утром, чтобы мы могли поработать оставшуюся часть дня. Поэтому займись этим, пока я буду беседовать с моим другом из Бюро.

– Ладно, – ответила Сото. – Что я могу сказать репортеру?

Босх въехал на эстакаду Сто первого шоссе и посмотрел на нижнее шоссе, обдумывая вопрос Сото. Все десять полос внизу застыли намертво.

– Главное, не упоминай имени Бруссара.

– Ясно. Как насчет винтовки?

– Спроси у Краудера, – подумав, ответил он Гарри. – Пусть он сам решает. Возможно, это как-то расшевелит Бруссара. Пощекочет ему нервы.

– Хорошо, я спрошу. Краудер знает о Бруссаре?

– Вообще-то я опустил этот пункт в своем отчете.